Иногда самой не сразу удается "отпустить" старые проблемы и перестать о них думать. Так мне до сих пор интересно, какой же химикат мошенник Фред добавлял в растворы, чтобы сделать вид, что его платформа работает (по тегу "Мастера продаж", например, вот здесь). Узнать мне это не грозит, но загадка мучает.
Но почти никогда не бывает, чтобы старые проблемы сами тебя искали на новом месте, ибо если ушла, то все, никому ничего не должна. Однако даже этот прекрасный американский принцип нынче пытаются пересмотреть некая любительница халявы из числа американских профессоров.
Сразу скажу, что раньше быть профессором в Штатах - это означало стабильность и обеспеченность до конца карьеры. Еще в конце 90-х встречались ситуации, когда профессора, работающие в академической науке, получали полный теньюр, т.е. гарантированную зарплату вне зависимости от получения ими грантов. Да и с грантами тогда ситуация была совсем неплоха, их давали в разумных количествах, и умные люди обычно проблем не имели. Прошло меньше 20 лет, и ситуация радикально изменилась. Грантов стали давать сильно меньше, не буду здесь вдаваться почему, но с моей колокольни это неправильно. А университеты заменили полный теньюр на частичный, гарантируя 10-50% зарплаты, и то на определенных довольно жестких условиях и, если у тебя нет грантов, то на очень ограниченый срок. В общем, их можно понять - зачем держать вечно человека, от которого убытки? Даже если он/она учит студентов, то же самое можно делать за более маленькие деньги, наняв лектора-преподавателя в виде контрактника на нужное число часов. Впрочем, попасть в профессора все равно довольно сложно. А попав, можно выжить, только если умеешь получать гранты, несмотря на все трудности.
Для себя я давно все решила и всегда хотела работать не в академии, а в "индустрии" - т.е. в биотехе. Но увы, когда мы переехали в Портленд в 2007, единственная опция была академия, а именно Орегонский Университет Науки и Здоровья, где я в результате проработала 10 лет, занимаясь микробиологией. Конкретно - микробами из реки Колумбия, их ролью в природных циклах элементов, детекцией вредных микробов и их генов в окружающей среде и т.д. Тамошняя моя профессорша Холли по началу произвела очень приятное впечатление, она предоставила мне полную научную свободу и всячески поддерживала все мои начинания. Позже я узнала, что до меня на нее работали 3 человека, и у нее возник тяжелый конфликт сразу со всеми тремя, дошло до их жалоб, потом ухода, потом серьезного предупреждения со стороны университета. Холли естественно считала, что она была во всем права, но выхода у нее не было, только стремительно стать белой и пушистой. Да и ее научная продуктивность в результате конфликта была равна нулю. А я ей обеспечила постоянные публикации вполне приличных статей, обычно не меньше 2-х в год, а то и больше. Правда, ресурсов она мне никогда не давала, я работала либо в одиночестве, либо пасла 2-3 студентов, от которых было больше проблем, чем проку.
И потихоньку Холли становилось недостаточно того, что я ей приносила в клювике, и она начала на меня наезжать, типа давай еще, больше, глубже, дальше. Как правильно заметил мой умный муж: ты, Маша, ее избаловала. Другая проблема была в том, что Холли совершенно не понимала, что и как я делаю. Не потому, что глуповата, а скорее потому, что у нее не было ни времени, ни желания разбираться. Хотя я постоянно делала доклады, писала описания и посылала ей слайды. Однако Холли было проще выдавать мне директивные указания. В силу ее непонимания, она периодически требовала совершенно невозможных вещей. Я пыталась ей это объяснять, но в результате только заработала репутацию человека упрямого. Меня же Холли за 10 лет очень достала, и я досидела до самого конца нашего института только потому, что это давало возможность работать над нашими собственными проектами. Но история не об этом.
Итак: где-то в конце 2015-го я написала две статьи по большому массиву данных, мне они обе казались вполне приличными. Но Холли хотелось поиметь эпохальную "нетленку", поэтому статьи отправились вылеживаться из расчета потом добавить еще данных. Холли сама собиралась за это взяться, вот ужо, как только, так сразу.
Статьи уже отлеживались два года, когда институт наш благополучно накрылся медным тазом в 2017. С 1-го июля мы вернулись в Сиэтл, где была новая работа. С тех пор Холли пару раз появлялась на горизонте с вопросами про статьи, она решила попытаться одну из них отослать в журнал. Я ей ответила, что статью скорее всего из этого конкретного журнала отфутболят, журнал слишком крут. Так и вышло. В конце концов, уже в этом 2019 году, через 4 (!) года, она наконец отослала статью в тот журнал, для которого я ее изначально писала. Причем, хотя статья была полностью готова, Холли ухитрилась налажаться и перепутать порядок авторов, поставив мое имя в середину, вдали от почетного первого места, которое принадлежит тому, кто статью сделал и написал. Через пару месяцев (ибо столько сейчас занимает процесс ревьюирования) Холли получила длинный лист вопросов от рецензентов, и весь лист тут же послала мне.
Я открыла лист и статью, увидела, как Холли налажалась с авторством, подумала, что это она нарочно, и вскипела. Но промолчала, решив, что просто не стану ничем ей помогать. И тут она принялась посылать эмейлы, один за другим, как ей нужна моя помощь, как она сама ничего не может сделать, не знает как, не умеет (потому, что я ее вовремя не научила), какая она бедненькая, ибо ее контракт с университетом закончился, как ей надо срочно искать работу, как она меня в прошлом облагодетельствовала, и как теперь ей просто нужно немножко помощи, а иначе вся моя научная работа, такая классная, возьмет и пропадет, если статью не удастся опубликовать. В общем как в анекдоте про то, кто такой зануда (проще переспать, чем объяснить, что тебе не хочется).
Надо сказать, что я начисто все забыла про эту научную работу, за 4 года ни разу к ней не возвращалась. Лишняя публикация мне не нужна, и так достаточно, а на новой работе публикации роль вообще не играют. Но устоять перед атакой не смогла, несмотря на умные советы мужа, который естественно считал, что я Холли ничего не должна. В общем, я потратила пару вечеров и все-таки написала подробные ответы Чемберлену. Ответила рецензентам и Холли на вопросы. А Холли соблаговолила изменить порядок авторов на правильный.
И вроде должен был настать хэппи энд: статью приняли к опубликованию в приличный журнал. Но, как и ожидалось, за публикацию положено заплатить около 2-х штук. Раньше на это были специально отложены грантовые деньги. Но за долгие годы деньги пропали, ибо не надо рязину тянуть, не положено деньги вечно хранить. В результате я получила новый эмейл от Холли - на этот раз с художественным описанием того, что денег нет, где бы их взять? С намеком, что может есть у меня? И со слезливым обоснованием, что типа все свои сбережения она потратила на поиски работы, а теперь гола, как сокол.
А я понимаю, что во всей ситуации виновата я сама, дура глупая, не надо было Холли помогать отвечать на вопросы. Тогда бы точно статью не взяли, и никаких проблем! Но ни копейки платить не буду. У нее ведь еще одна статья моя лежит, ну как она повторит трюк? Вторая статья ничем не хуже, ее тоже вполне можно пристроить в приличный журнал.
А хорошего во всем этом только одно - Холли своей работы профессорской лишилась, как давно заслужила. И мне ее совсем не жалко, ибо за державу обидно. Правда, она в общем была далеко не худшей из наших профессоров, были халявщики и покруче, но они сильно ловчее, и никуда не делись, вполне себе цветут все в том же университете.
Кстати, хэппи энд все же наступил. Наш 4-й соавтор дал слабину и изыскал некие грантовые деньги на публикацию, а журнал дал скидку (мол статья хорошая). И того - будет у меня статья в 2019 году. А Холли нашла себе работу агентом по продажам в некоем биотех-стартапе, связанным с ветеринарией. Авось с голоду не помрет.