mary_spiri (mary_spiri) wrote,
mary_spiri
mary_spiri

Categories:

Лесные гари и пожары

Летом в августе самое время вспомнить, что наши местные горы Каскады вокруг дачи находятся в зоне пожаров, в экосистеме хвойных лесов, где огонь играет основополагающую и системо-образующую роль. Грубо говоря, без пожаров тут никак. Быстрые низовые пожары обогащают почву золой, убирают густой подлесок, закрывающий свет и не дающий новым семенам пробиться, и резко увеличивают кормовую базу для мелких и крупных животных за счет того, что на освободившихся местах разрастаются ягодники и травы с семенами. Пожары часто возникают от молний, а те в свою очередь помогают фиксации азота в атмосфере, образуя окись азота, которая потом с дождем попадает в почвы. Этот процесс особенно важен в горах, по низам соединения азота приносит ход лосося по рекам, отнерестившись, лосось гибнет, а питательные вещества попадают в почву. Но до верху это богатство не добирается, азотфиксирующих растений (типа бобовых с их клубеньковыми бактериями) там тоже немного, поэтому грозы играют важную роль в обогащении почвы азотом вдали от лососевых рек. Однако те же грозы вызывают многочисленные пожары в наших краях, одно без другого не работает.

Однако же когда пожары полыхают в округе, то радости мало. Обычно строения и инфраструктуру удается отстоять, здешние пожарные безмерно круты, вот кто истинные герои. Иногда видишь, что вот тут пожар остановили в 20 м от какого-нибудь дома, деревья вокруг него живые, а дальше черная гарь, и мурашки по коже, когда пытаешься представить эту борьбу с огнем. У меня есть подруга моего возраста, которая в молодости летом подрабатывала в бригаде по лесным пожарам. Этой весной у нее нашли рак легких, вроде прогноз хороший... Учитывая, что она никогда не курила и вела на редкость здоровый образ жизни, дым от пожаров вполне мог быть начальным триггером.

Кстати, несколько местных индейских племен зарабатывают деньги тушением пожаров, молодежь идет в бригады, которые потом летают на пожары от Вашингтона до Калифорнии и Айдахо с Монтаной. Сезон длится около 4-х месяцев, в среднем, за это время заработок составляет около 60-80 тысяч долларов на человека, в принципе, на эти деньги можно прожить потом весь год. Цель пожаротушения - это направить огонь вдаль от людей и построек, вверх по склонам к границе зоны леса, где он сам собой потом осенью погаснет от дождей, или от недостатка горючего материала. Поэтому тут часто верхушки хребтов выгорают по многу раз подряд и светятся серебристыми мертвыми стволами.





Конечно, когда пожар горит неподалеку, то воздух сильно задымлен, закрывают маршруты, подъездные дороги, и вообще особенно не походишь, надо ехать в другой район. У нас так два раза не получилось пойти на запланированный маршрут во время ежегодного недельного похода (в 2016 и 2018), пришлось буквально накануне выхода резко менять маршрут. Все равно получалось хорошо, но суеты было много.

И ужасно обидно бывает, когда выгорают любимые места, и ты понимаешь, что на твоем веку они не успеют снова зарасти таким же классным лесом, как тот, что сгорел. И вообще первые два года на свежее пожарище не походишь, там жуткий лесоповал, и никто не расчищает, ждут, когда все неустойчивое свалится само. Где-то год на третий Лесная Служба начинает чистить тропу от горелых стволов, как раз в это время по новой разрастаются травы и кусты, встает стенами иван-чай, вымахивает выше головы, поднимаются рябины, бузина дико расползается по всем открытым местам, а снизу наступает черника нескольких видов. И потихоньку снова становится можно ходить в любимые места и с удовольствием наблюдать все это возрождение.







В этот раз мы пошли на Восьмимильное Озеро, которое выгорело в 2017-м году, как раз когда мы переехали в Сиэтл. Собственно, мы сидели на этом озере и жарили рыбу, когда пожар приблизился, и нас навестила пара рейнджеров и сообщила, что нам пора в прямом смысле сматывать удочки. Пожар все еще был километрах в 8, но для пожаротушения нужно было освободить дорогу и парковку от машин, поэтому был дан приказ всех с озера прогнать. Но нам все же дали полчаса дожарить и доесть рыбу. А дальше я из дома с замиранием сердца смотрела через сайт Лесной Службы, как пожар неумолимо приближался к озеру и месту нашей рыбалки. И через пару дней дошел и выжег больше половины леса на озере. Похоже, что там все же крутился пожарный вертолет, который тушил водой из озера прибрежную полосу, поэтому участки леса вдоль кромки воды отчасти уцелели. А потом пожар пошел вниз по долине, но уже неравномерно, к дороге и людям его не допустили. А сейчас, через 4 года, там снова благодать. Вот так сейчас выглядит озеро, видно, что в противоположном конце лес сгорел, но вблизи воды зелено.







А по дороге вдоль тропы мертвые черные стволы торчат сквозь бурную зелень, кусты вымахали в рост человека, а в августе везде дикое количество ягод. Из них по настоящему для нас вкусна только черника.
Бузина черная (вкусная, но вызывает некие малоприятные последствия)



Рябина, почему-то здесь много желтой и слабо-оранжевой, эта вполне зрелая.



Аналог малины под названием timbleberry



Соломонова печать, ягоды которой называют арбузными, они и впрямь немножко по вкусу напоминают нехрусткий арбуз, и хорошо идут, если хочется пить.





Ирга



Черная смородина с ягодами, страшно вяжущими на вкус



Другой вид смородины (а может крыжовника, они родственники)





Что-то типа бересклета, попробовать который я побоялась (в России он не съедобен).



Так что зверью есть чем полакомиться. И зверья много, на трейле запрещены собаки, и по дороге мы увидели куропатку, которая нас почти не боялась.





Около озера начинаются осыпи ржаво-коричневого цвета, очень красиво заросшие ползучими кустами можжевельника. Урожай ягод на нем в этом году ломовой, жаль, что я не делаю джин.

















Обалденной красоты лишайники встречаются на некоторых валунах.





А на озере по кустами шастами олени, со вполне прозаической целью полакомиться мочой туристов, соль они любят. Тоже непуганые. Это олени-мулы (mule deer), их так называют видимо из-за огромных ушей, вот так они смотрятся со спины.









Озеро ближе к осени резко понижается, его сток зарегулирован для нужд города Левенворта, и к августу трубу открывают, и зеркало падает на пару метров. Нам это скорее нравится - концентрация рыбы возрастает от уменьшения объема.



А шли мы, собственно говоря, половить рыбу в Андрюшин день рождения. И вполне поймали, форели-головорезы. Вот именинник с уловом. Я их тут же и пожарила, мы едва сумели съесть три рыбины, слишком большие, оставшуюся четвертую отнесли готовить домой.







Когда я в лесу чищу пожаренную рыбу, то плавники, хвосты, и кости выбрасываю по кустам для зверья. И не зря, к нам прискакал хищный бурундук необыкновенной упитанности, и принялся все это богатство пробовать.







"Ах, никогда я не ел такой вкуснотищи" - от счастья аж зажмурился.



А из оставшейся рыбы я дома сделала исландский суп. Нам всем ужасно такие супы в Исландии понравились, правда, рецепта у меня не было, и я съимпровизировала. Форель поварила минут 5, чтобы можно было очистить от костей. Сделала зажарку из репчатого лука и большого вкусного помидора (у нас сейчас продают настоящие, с поля). Зажарку отправила в суп, и туда же - полбанки оливок, порезанных на колечки, и почищенное мясо форели. Поварила еще минут 5, дала постоять, и щедро добавила сметаны (в Исландии добавляют сливки). Получилось ужасно вкусно! Думаю, что не помешала бы морковка, но ее под рукой не было. В общем, как сказал Андрюша, "это открытие сезона!".



Tags: day hikes, washington state
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

  • 70 comments
Previous
← Ctrl ← Alt
Next
Ctrl → Alt →
Previous
← Ctrl ← Alt
Next
Ctrl → Alt →